Невский проспект начинается возле Дворцовой площади. И если идти мимо Казанского, пройти правильно площадь Восстания и угадать где дальше Невский, а где Лиговский, то можно выйти к Александро-Невской Лавре. Пройти через реку Монастырку и вот уже появляется невидимая стена между городской суетой и тишиной. И дело совсем не в соборе, туда можно и не заходить. Сама территория лавры мне нравится за тишину, цветы и, казалось раньше, приятную атмосферу.
В выходные в Питере выдался солнечный день. Раньше я была здесь рано утром. В 6 утра на траве капельки росы и воздух отдает свежестью. Я беру в руки слегка прохладный утренний воздух и радуюсь тому, что в Питере есть такое место. Но это было в будний день и рано утром. Теперь же мы пришли в воскресенье. На входе тут же нас встретили девочки, которые собирают деньги на лечение детей. Девочки смотрят так, словно все обязаны им давать деньги. Мне жалко девочек-промоутеров, думают, что делают хорошее дело, но быть в этом уверенным нельзя. Я ищу в кармане мелочь. Хочу купить монастырский хлеб. Очень давно хотела его попробовать. Мы долго ищем где находится лавка с хлебом на территории Александро-Невской лавры. По пути нас сбивают похмельные парни, которым надо срочно чего-нибудь выпить. По глазам видно, что они неустанно молятся во всех храмах страны, да так сильно, что под глазами организовались синяки. Они тоже собирают деньги на детей.
Наконец мы приходим в лавку с хлебом и я смотрю на цены:
• булочка, 100 грамм стоит 35 рублей
• монастырский хлеб 900 грамм — 75 рублей.
Дорого, конечно, для хлеба, но что делать. Ведь я даже термос с кофе взяла специально для булочки горячего хлеба. Роемся по карманам, а денег в наличных нет совсем. Только 65 рублей. Хватило бы на булочку стограммовую, да они закончились.
— А можете дать какую-нибудь буханку поменьше, а то мы насобирали только 65 рублей.
— НЕТ! — Оторвалась во весь голос продавец хлеба. — У меня все по весу!
Лавка с монастырским хлебом раньше находилась внутри двора, а теперь вход со стороны реки, где плавают утки и крутятся толпы голубей.
Люди идут, идут мимо уток, видят, как другие кормят птиц хлебом и тоже хотят. Заходят в лавку, покупают хлеб за 75 рублей и присоединяются к кормежке!
Как тонко придумано! Наверно, хлеба всегда не хватает. Не удивительно, что нам не продали ничего на наши 65 рублей.
Решили мы на мостике так просто попить кофе. Держу я кружку, любуюсь Монастыркой, уже не обращаю внимание на людей, которые просят денег — у нас их все равно нет. И не обращаю внимания на людей, которые кидают хлеб в птиц. И тут голуби нападают сбоку, сверху, скачут по перилам. Голуби выглядят как те похмельные ребята и нагло требуют еды.
Как-то в Таиланде я видела плакат, где большими буквами написано: «Если вы кормите обезьян, то вы кормите их смерть».
Так и у нас с голубями и утками. Это птицы, которые должны сами уметь находить пропитание. Уточки существуют сами по себе, а люди сами по себе. Голуби больше не похожи на символ любви и мира. Голуби в Питере как гопники с челябинского Теплотеха.
Кормим птиц хлебом за 75 рублей и думаем, что делаем хорошее дело? В этой фразе все как-то не по-человечески.
Интересное место в Питере, мы там не были, возможно в следующую нашу поездку обязательно посетим. Но как-то в вашем рассказе нам показалась нотка грусти или может печали?
Мне не понятно, почему люди думают, что если они закармливают уток в прудах хлебом, то для уток это хорошо. Почему все думают, что утки, голуби и чайки такие несамостоятельные, не могут сами себе еду раздобыть. Однажды птицы попадают с неба нам на головы, но будет поздно.
Обязательно посещайте Александро-Невскую лавру! Там чудесно. У каждого ведь свои цели и свой путь!
История с хлебом, птицами и людьми — повсеместна.